Варкизское соглашение 12 февраля 1945 г. между королевским правительством Греции и коммунистическими силами остановило гражданскую войну, но спровоцировало «белый террор». Амнистия освободила партизан ЭЛАС от ответственности за декабрьские бои, но она не распространялась на уголовные преступления. А таких партизаны за время войны и «декемврианы» (войны в Афинах в декабре 1944 – январе 1945 г.) совершили множество. Вообще почти любые действия партизан можно расценивать как уголовные преступления: расстрелы коллаборационистов, реквизиции (без которых партизаны не могли выжить), взрывы и поджоги сооружений, принадлежавших частным лицам. В 1945-46 гг. около 40 тысяч человек, в основном бывшие бойцы ЭЛАС и члены ЭАМ, оказались в тюрьмах за преступления – как реальные, так и вымышленные. Около тысячи коммунистов было убито без суда и следствия; примерно 5 тысяч бежали в Болгарию, Югославию и Албанию. Коммунисты тоже в этот период совершали убийства, но власть и оружие были в руках их врагов, поэтому «красный террор» в Греции по масштабам не шёл ни в какое сравнение с «белым».

Послевоенная (точнее – межвоенная) Греция была страной с разрушенной экономикой и обнищавшим населением. Из 7,5 миллионов граждан более миллиона были бездомными, примерно столько же страдали от тяжёлых заболеваний, четверть семей потеряли хотя бы одного члена от голода, болезней и военных действий. Продовольствие в основном поставлялось по льготным ценам американцами; большая часть трудоспособного населения не имела постоянной работы, национальная валюта обесценивалась. Бывшие партизаны, подвергавшиеся «белому террору», страдали от сильнейшей социальной фрустрации: они, храбро сражавшиеся с оккупантами, оказались не просто никому не нужными – их жестоко преследовали. Социальные структуры, созданные коммунистами – органы самоуправления, суды, милиция и т.п. – ликвидировались полицией и жандармерией, в составе которых было много коллаборационистов. Кроме того, в условиях массовой безработицы ликвидация партизанских органов власти лишила тысячи людей средств для выживания. В странах Западной Европы (Франции, Бельгии, Нидерландах, Дании, Норвегии) коммунисты – бойцы Сопротивления в ходе войны не создавали собственных органов власти, и после освобождения они возвращались к мирной жизни, окружённые почётом и уважением. До 1947 г. коммунисты входили в правительства западноевропейских стран, что в Греции было невозможно.

Неудивительно, что в 1945-46 гг. греческие коммунисты в сельских районах создавали отряды самообороны, некоторые из которых стихийно превращались в новые партизанские отряды. Уже в конце 1945 г. греческая полиция фиксирует поставки оружия коммунистам, пока небольшие по объёмам, из сопредельных Болгарии, Югославии и Албании. Очевидно, эти поставки осуществлялись бежавшими из Греции коммунистами при помощи бывших соратников – партизан из соседних государств, с которыми они сотрудничали во время войны.

Особенно тяжёлая обстановка сложилась в Македонии. Там не ослабевало противостояние между славянами и греками, а также между правонастроенными переселенцами из Малой Азии и местными жителями, в значительной части ориентированными прокоммунистически. В апреле 1945 г. македонские славяне создали Народно-освободительный фронт (НОФ), отряды которого вступали в столкновения с правительственными силами.

Руководство компартии вело себя растерянно и непоследовательно. Оно отказалось участвовать в выборах и плебисците, в результате чего большинство мест в парламенте получили правые, и в стране была восстановлена монархия. Партия вновь, как и в начале немецкой оккупации, безуспешно пыталась возглавить городских рабочих, игнорируя тот факт, что позиции коммунистов были сильны как раз в сельской местности. Однако после выборов в марте 1946 г. коммунистам ничего не оставалось, кроме как начать восстание. При том, что гражданская война в Греции была неизбежна, она была безнадёжна для коммунистов – шансов на победу у них изначально не было.

30 марта отряд коммунистов напал на небольшой городок Литохоро близ горы Олимп, начав гражданскую войну. Правительство в ответ ввело военное положение и запретило компартию. В октябре 1946 г. коммунисты из бывших партизан ЭЛАС сформировали Демократическую армию Греции (ДАГ). Во главе армии встал ветеран подполья и Сопротивления Маркос Вафиадис: по его имени гражданскую войну в Греции назвали «войной генерала Маркоса». Показательно, что он изначально выступал за участие в выборах 1946 г., возражал против развязывания гражданской войны, не хотел становиться командующим партизанской армией и выражал сомнения в возможности победы. Некоторые исследователи полагают, что генсек Захариадис выбрал Вафиадиса в качестве «козла отпущения» на случай поражения.

ДАГ быстро набирала силы: с 7 тысяч бойцов в ноябре 1946 г. до 13 тысяч в марте и 25 тысяч – в августе 1947 г. Но это был максимум, после которого начался спад: мобилизационные ресурсы компартии были исчерпаны. По-видимому, примерно столько было в Греции ветеранов ЭЛАС и работников «красного» самоуправления, не желавших принимать королевскую власть. Сыграла роль усталость народа, в том числе бывших партизан и сочувствующих: после многих лет лишений и опасностей люди хотели зажить спокойно. Городские рабочие, на которых рассчитывали коммунисты, дорожили работой и не желали ни бастовать, ни помогать партизанам. В сельской местности многие бывшие партизаны надеялись получать кредиты и технику, а это было возможно только при лояльности власти (а гарантированно – поддерживая армию и полицию).

ДАГ начала войну, атакуя правительственные войска с баз, расположенных в Югославии, Болгарии и Албании. Отряды численностью в 30-80 бойцов переходили границу, атаковали армейские или полицейские посты и вновь уходили на территории «социалистических» стран. Переходы границы партизанами часто прикрывались артиллерийским огнём с территорий «социалистических» стран. Оружие, снаряжение и продовольствие партизаны получали от властей Белграда, Софии и Тираны (самую масштабную помощь ДАГ оказывала Югославия). «Основным источником пополнения вооружения дли греческих партизан стала Югославия. Оттуда поставлялось по большей части советское оружие: автоматы, минометы, огнеметы, полевые артиллерийские и зенитные орудия. Партизаны имели в своем распоряжении несколько сторожевых кораблей и даже подводную лодку итальянского происхождения, доставлявшую им грузы военного назначения» (Лавренов С. Я., Попов И. М. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах. – М.: ACT; Астрель, 2003). Некоторые греческие источники сообщали, что больше половины партизан – 14 тысяч – были славянами-македонцами, сочувствовавшими маршалу Тито, что наводит на мысль об участии югославов в их мобилизации в ДАГ. В этих условиях королевская пропаганда о вмешательстве соседних стран в дела Греции и о компартии и ДАГ как зарубежной агентуре была действенной, поскольку подтверждалась реальными фактами.

Роль Сталина и СССР в гражданской войне в Греции противоречива. Сталин неоднократно говорил греческим коммунистам, что не собирается из-за них ввязываться в мировую войну, требовал прекратить восстание. Тем не менее базы греческих партизан в Югославии, Албании и Болгарии функционировали вплоть до окончательного поражения ДАГ, и оружие советского производства бесперебойно поступало греческим партизанам. Могло ли это происходить вопреки воле Сталина или втайне от него? Ни в коем случае. Маршал Тито, оказывавший наибольшую помощь ДАГ, до 1948 г. был лоялен Сталину, не говоря уже о слепо повиновавшихся «великому вождю» руководителях Албании и Болгарии. Иными словами, советская помощь ДАГ не только оказывалась: она была решающим фактором того, что партизаны продержались в горах более трёх лет.

Как такое было возможно? Внятного ответа на этот вопрос не существует. Приходится обратиться к сталинской логике, применявшейся не только в греческом, но и в других аспектах мировой политики. Сталин был лидером мирового коммунистического движения, развивавшегося в соответствии с конкретной идеологией. Её основой была борьба с капитализмом и империализмом в мировом масштабе, в том числе вооружённая. На этом основании компартии разрабатывали конкретные планы в своих странах, и политические компромиссы, на которые был вынужден идти Сталин, не слишком интересовали коммунистов где-нибудь в Индонезии или Колумбии. Мировое коммунистическое движение поддерживало борьбу греческих соратников, и, если бы Сталин их открыто отверг, пострадала бы его репутация и роль главного коммуниста планеты. Поэтому во многих случаях Сталину приходилось поддерживать действия зарубежных компартий, с которыми он не был согласен. Известно, что Сталин был против нападения КНДР на Южную Корею в 1950-м, но ему пришлось поддержать его, в том числе и посылкой на фронт советской авиации, поскольку эта агрессия была естественной с точки зрения коммунистической политики, и отказать Ким Ир Сену и Мао Цзэдуну в поддержке значило поставить под вопрос собственное лидерство в коммунистическом движении. Вся колоссальная помощь Москвы «красному» Китаю в 1940-50-е гг. оказывалась, невзирая на крайнее недоверие Сталина к Мао: тот многократно демонстрировал СССР нелояльность и неблагодарность, а также личное неуважение к Сталину. Но что последний мог поделать, если в мировом коммунистическом движении Мао был чрезвычайно популярен, и, откажи ему «кремлёвский горец» в помощи, тот мог сам стать главным коммунистом мира? Вынужденно помогая ДАГ, Сталин выступал в качестве заложника коммунистической идеологии и стратегии «мировой революции».

Ещё одна причина помощи ДАГ – это стремление СССР связать противников по Холодной войне серией пусть мелких, но неприятных конфликтов по всему миру, отвлекающих их внимание и ресурсы. В 1946-48 гг. коммунисты подняли восстания в Колумбии, Индии, Вьетнаме, Бирме, Индонезии, Малайзии и на Филиппинах. Эти восстания происходили по инициативе Мао Цзэдуна, но и при посильной помощи СССР. Рассчитывал ли Сталин и его команда на успех колумбийского Bogotaso, Теланганского крестьянского восстания в Индии, или мятежа полудиких бирманских араканов? Вряд ли. Но американцы и их союзники отвлекались на локальные войны, в которых коммунисты было обречены на поражение – и угроза СССР ослабевала. С этой точки зрения гражданская война в Греции была Сталину выгодна, и он подбрасывал в её пламя кое-какие дровишки – недостаточно, чтобы огонь превратился во всепоглощающий пожар, но довольно, чтобы на юге Европы три года не прекращалась стрельба.

При этом масштабы советской и югославской помощи ДАГ не шли ни в какое сравнение с английской, а с 1947 г. – и американской помощью правительственным силам Греции. Они получали всё, что нужно – от современного оружия, включая бронетанковую технику и авиацию, до продовольствия и униформы.

Во время войны королевское правительство изо всех сил старалось избавиться от имиджа полу-коллаборационистского. Если в начальный период войны бойцы «батальонов безопасности» и пронемецкой жандармерии составляли значительную часть вооружённых сил (всего 22 тысячи солдат и 15 тысяч жандармов в 1946 г.), то в 1949 г. численность армии возросла до 132 тысяч солдат и офицеров и 50 тысяч жандармов, среди которых бывших коллаборационистов уже почти не было. В Афинах, как и в других европейских столицах, освобождённых от оккупации, прошли суды над коллаборационистами: наиболее значительные из них получили пожизненные тюремные сроки. Премьер-министром в 1945-50 гг. был популярный генерал Николаос Пластирас – лидер сопротивления правым монархистам в 1920-30-е гг. и номинальный (так как находился под арестом) глава ЭДЭС. Королевскую армию возглавлял генерал Александрос Папагос – главнокомандующий во время войны с итальянскими фашистами 1940-1941 гг. Кавалерийский генерал Георгиос Станотас, единственный генерал, одержавший победу над немцами в 1941-м, стал военным комендантом Пелопоннеса. Полковник Зервас, бывший лидер ЭДЭС, занял пост министра общественного порядка. Привлечение на сторону правительства национальных героев, а также успешная пропаганда, представлявшая ДАГ в виде иностранной агентуры, повышали популярность правительства и отвращали греков от коммунистов.

В сентябре 1947 г. генсек компартии Захариадис, не имевший военного образования и опыта, лично возглавил ДАГ. Он коренным образом изменил стратегию ДАГ, отказавшись от стратегии «войны на истощение» Вафиадиса. Отряды партизан были объединены в крупные воинские соединения, развернувшие регулярную войну – с атаками основных военных баз и штурмами городов. Захариадис рассчитывал сломить армию в открытых боях и закончить войну решительным наступлением на Афины. План был нелепым и его выполнение грозило разгромом ДАГ. Генерал Вафиадис, разумеется, резко возражал, но он был назначен премьер-министром призрачного Временного демократического правительства Свободной Греции, т.е., лишившись контроля над армией, получил совершенно формальную должность.

«Сталин, не желая окончательно рассориться с бывшими союзниками, не признал самопровозглашенное правительство греческих коммунистов. Более того, к началу 1948 г. советский вождь начал проявлять заметное раздражение затянувшимся конфликтом, полагая, что последний является дестабилизирующим фактором на всем Балканском полуострове. В феврале на встрече с югославской делегацией он заявил: «Вы думаете, что Великобритания и Соединенные Штаты – Соединенные Штаты, самое мощное государство в мире, – позволят нам прорвать их линию коммуникации в Средиземноморье? Чушь. А у нас нет флота. Восстание в Греции должно быть свернуто как можно быстрее». Югославам предписывалось передать этот наказ – а фактически приказ греческим коммунистам как можно быстрее. Однако в результате состоявшейся вскоре встречи руководителей Югославии с представителями греческой компартии последние пришли к выводу, что, если нет прямого указания из Москвы, значит, свобода маневра у них сохраняется.

Надежда греческих коммунистов на то, что Москва, как это было во время гражданской войны в Испании, направит в Грецию свои интернациональные бригады, окончательно исчезла. Теперь главная установка Демократической армии Греции заключалась в захвате жизненно важных центров на севере страны с тем, чтобы в дальнейшем приступить к окончательному разгрому правительственных войск. Это окончательно развязало руки правительственным войскам, которые с начала 1948 г. приступили к разгрому повстанческого движения» (Лавренов С. Я, Попов И. М. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах. – М.: ACT; Астрель, 2003).

Война приобретала всё более ожесточённый и разрушительный характер: только в октябре 1947 г. части ДАГ атаковали 83 селения, разрушили 218 зданий, взорвали 34 моста и произвели крушение 11 поездов. В декабре 1947 г. партизаны атаковали город Коница близ югославской границы, но были отброшены военными частями, которым активно помогали местные жители. Настроения греков в зоне военных действий явно менялись в пользу правительства.

«Коммунистические лидеры совершили серьезную ошибку, которая сильно повлияла на отношение к ним со стороны населения. Еще в марте 1947 г. они вывезли свыше 28 тысяч греческих детей, мальчиков и девочек, в социалистические страны. Вывоз детей, далеко не всегда с согласия родителей, живо напомнил грекам времена турецкого владычества: отобранных детей называли «коммунистическими янычарами». Это событие отвернуло сельских жителей северной Греции от поддержки коммунистического повстанческого движения.

Поворотным стал 1948 г. 15 апреля греческая армия начала операцию по освобождению гор Центральной Греции от повстанцев. В результате 650 повстанцев было убито, 1300 сдались в плен. Уцелевшие повстанцы отошли на свои базы в северной Греции.

Понимая, что невозможно достичь военной победы, Маркос Вафиадис предложил прекратить огонь. Но генеральный секретарь компартии Греции Николас Захариадис отверг это предложение. Вместо этого он приказал Маркосу Вафиадису отказаться от его стратегии партизанской войны и перейти к военным действиям традиционным способом – бригадами по 3-4 батальона.

Это было ошибкой.

В июне 1948 г. правительственные войска, 40 тысяч бойцов, атаковали 8 тысяч партизан в горах Граммос, южнее границы Греции с Албанией. Бои шли на высоте 8 тысяч футов (порядка 2400 метров). При взятии вершины Клефтис правительственные войска выпустили 20 тысяч снарядов. Наконец, дело дошло до рукопашного боя («hand-to-hand fighting»).

Маркос Вафиадис, мобилизовав на службу еще 4 тысячи партизан, однажды поздним августом ускользнул из ловушки, что ему устроили правительственные войска.

Правительство заявило о том, что в ходе операции было убито 3 тысячи партизан, в то время как правительственные войска потеряли только 800 человек убитыми.

Не встречая сопротивления, греческая армия продолжила наступление. Бои продолжились в горах Витци («Vitsi»). Правительственные войска частично даже окружили уклоняющегося от боев генерала Маркоса и его 13 тысяч партизан. Однако партизаны контратаковали и ценой больших потерь обратили правительственные войска вспять.

Маркос Вафиадис, дабы восполнить потери, вынужден был принять жесткое решение и призвать на службу в партизанские батальоны юношей и девушек селений, контролируемых ДАГ» (Валентин Мануйлов «Генерал Маркос: портрет на фоне эпохи», сайт Парк Белинского).

В 1948 г. ДАГ получила неожиданный удар: резко обострились отношения между СССР и Югославией. Поддержка Тито прекратилась: в июле 1948 г. Югославия закрыла границу для ДАГ и ликвидировала её базы на своей территории. После этого генерал Маркос во всеуслышание заявил: «мы вынуждены будем капитулировать».

«4 февраля 1949 г. радиостанция Временного правительства зачитала решение ЦК Компартии Греции от 30-31 января. Было сказано, что, принимая во внимание, что вот уже несколько месяцев товарищ Маркос Вафиадис тяжело болен и не может исполнять свои обязанности, он выводиться из ЦК и освобождается от всей партийной работы.

Изгнание Маркоса Вафиадиса произошло не только по причине его несогласия с Николасом Захариадисом по поводу военной тактики (он по-прежнему считал, что партизанская тактика против правительственных войск приносит больше успеха, нежели открытые сражения), но и потому, что отстаивал свою точку зрения по вопросу конфликта между Сталиным и Тито. Он полагал, что греческим коммунистам не нужно принимать чью-либо сторону в этом конфликте.

Он считал, что Югославия – важный партнер в борьбе греческих партизан и что помощь от Югославии необходима.

Захариадис был верен Сталину и потому выполнил приказ Москвы: изгнать всех, кто не против Тито.

Таким образом, Маркос Вафиадис, один из столпов Демократической армии Греции, был изгнан» (Валентин Мануйлов «Генерал Маркос: портрет на фоне эпохи», сайт Парк Белинского). Партизанский генерал был вывезен в Албанию, где помещён под домашний арест, а затем оказался в СССР: много лет он работал на часовом заводе в Пензе, где он жил он жил под именем Василия Ивановича Кулиева…

Весной 1949 г. правительственные войска начали тотальное наступление в Пелопоннесе, к лету очистив его от партизан (командующий Вангелис Рогакос погиб в бою; отрезанные головы партизан демонстративно выбрасывались на улицах городов и деревень). В мае-июле, под личным руководством главнокомандующего Папагоса, армия полностью очистила от партизан Центральную Грецию. Прекращение югославской помощи привело к крушению ДАГ в Македонии и отходу партизан в Болгарию; сопротивление продолжалось только в Эпире и горах Пинда, прилегающих к границе Албании. Агония ДАГ продолжалась до осени 1949 г. 25 августа греческая армия начала решающее наступление в районах, прилегающих к Албании, и к началу сентября разгромила основные силы ДАГ в горных массивах Граммос и Вици. Албанское правительство, опасавшееся вторжения греков на свою территорию и отделённая от дружественного СССР враждебной Югославией, решила отказаться от поддержки ДАГ: Тирана заявила о нейтралитете и о том, что греческие партизаны, перешедшие на албанскую территорию, отныне будут разоружаться и выдаваться правительственным силам Греции. В конце сентября последняя тысяча партизан вместе с руководством компартии покинула Грецию, перебравшись в Албанию (Тирана их не выдала, но срочно переправила в СССР).

Это был конец. 16 октября Радио «Свободная Греция» сообщило, что Демократическая армия официально прекратила военные действия: «Греческое [временное] правительство прекращает военные действия «для предотвращения полного уничтожения Греции». Демократическая армия не отложила свое оружие, но приостановила свою деятельность в настоящее время. Это не должно означать, что греки отказываются от борьбы за права народа. Англо-американские империалисты и их монархистско-фашистские агенты ошиблись, если они предполагают, что борьба закончилась и что Демократическая армия перестала существовать».

Несмотря на грозный тон заявления, ДАГ была разгромлена и перестала существовать (хотя маленькие группы партизан ещё долгие годы сопротивлялись в недоступных горах, а двое последних партизан на Крите сложили оружие только в 1975 г.). «В январе 1951 г. еженедельная газета генерального штаба Греции «Стратиотика» опубликовала обобщенные цифры потерь в ходе гражданской войны. Правительственные войска потеряли 12 777 убитыми, 37 732 ранеными и 4257 пропавшими без вести. По этим же данным, греческими партизанами было убито 4124 гражданских лица, в том числе 165 священников. На минах подорвался 931 человек. Были взорваны 476 обычных и 439 железнодорожных мостов. Уничтожено 80 железнодорожных станций. Потери партизан составили около 38 тысяч человек, 40 тысяч были захвачены в плен или сдались» (Лавренов С. Я, Попов И. М. Советский Союз в локальных войнах и конфликтах. – М.: ACT; Астрель, 2003). От 50 до 100 тысяч бойцов ДАГ, членов их семей и сочувствующих скрылись в СССР и «странах народной демократии». Десятки тысяч прошли через тюрьмы и концлагеря, десятки тысяч эмигрировали в Великобританию, США, Францию, Канаду, Австралию и Аргентину.

(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/grajdanskaya-voyna-v-gretsii/).