Восстание в Венгрии. Укрощение строптивых
Как известно, венгерское восстание началось с октябрьских студенческих волнений в стране, в которой тогда существовала самая суровая в Европе коммунистическая диктатура. Вся жизнь в Венгрии контролировалась местной всесильной секретной службой, превосходившей по своей жестокости и пыткам даже КГБ. Как пишет историк Виктор Себестьен в опубликованной недавно на Западе новой истории будапештского восстания, сначала на улицы вышли всего около 25 тысяч человек, что по нынешним меркам не так уж и много: в современных демонстрациях в Будапеште участвуют, по меньшей мере, вдвое больше людей. Но Хрущева все это сильно взволновало, и он решил, что в Будапешт на всякий случай должны войти несколько подразделений советских войск, и вместе с тем он пошел на уступки, назначив премьер-министром либерального лидера компартии Имре Надя.
Демонстранты почувствовали свою силу и, вопреки ожиданиям, не ушли с улиц. Взамен они захватили радио и сбросили с постамента гигантскую бронзовую статую Сталина. На демонстрации уже вышли 200 тысяч жителей столицы. Сейчас историки сходятся во мнении о том, что происходящее было слишком хорошо организовано, и в разных районах Будапешта уже были созданы тайники с оружием.
Растерявшийся Надь понятия не имел, что ему делать в такой ситуации, и лишь призывал к спокойствию. В это время в город стали выдвигаться первые советские танки, но никто не понимал, как им бороться с восставшими, ведь командиры получили приказ не разрушать город. Танки Т-34 оказались в западне, их осыпал град пуль, в них летели зажигательные бутылки, будапештские дети с одобрения взрослых учились метко метать в русских свои «коктейли Молотова».
Вскоре восставшие уже основательно вооружились, завладели арсеналами полицейских участков и некоторых воинских частей. В Будапеште появились западные инструкторы, США и Великобритания подталкивали венгров идти на баррикады, хорошо понимая, что при этом прольется море крови.
Одним из центров обороны восставших стал кинотеатр «Корвина», здесь сеть подземных тоннелей позволяла мятежникам легко перемещаться и наносить внезапные удары по танкам. Полковник Пал Малетер, глава президентской гвардии, в свое время успевший повоевать и против Красной армии, перешел на сторону мятежа и организовал эффективную оборону в ключевых точках города. В это время в Будапешт прибыл начальник КГБ Иван Серов.
Он сразу осознал, что для восстановления порядка в городе с полуторамиллионным населением понадобятся крупные силы. 25 октября 1956 года 5 тысяч демонстрантов вышли на парламентскую площадь, требуя от коммунистических лидеров сложить свои полномочия и сдаться народу. И тогда, как пишет Себестьен, из Москвы поступил приказ «очистить площадь».
„Многие подошли к стоявшим здесь танкам, забирались на них и втыкали знамена в стволы орудий.
С чердаков зданий, находящихся на площади против парламента, был открыт огонь по демонстрантам и советским военнослужащим. Два венгерских танка, сопровождавшие демонстрантов, сделали несколько выстрелов и исчезли. Командир одного из наших подразделений был убит.
Советские солдаты и сотрудники госбезопасности, охранявшие парламент, открыли ответный огонь по крышам зданий, откуда стреляли. На площади Лайоша Кошута возникла паника. Люди с первыми же выстрелами стали разбегаться в поисках укрытия. Когда перестрелка утихла, многие поспешили покинуть площадь“.
Генерал-лейтенант Е. И. Малашенко
Были убиты 75 и ранены 282 человека. Жители Будапешта были в ярости, и ситуация окончательно вышла из-под контроля…
Восстание в Венгрии. Укрощение строптивых (продолжение)
Продолжение. Начало в статье: „Восстание в Венгрии. Укрощение строптивых“.
И все же историк Виктор Себестьен считает, что при оценке действий СССР в Венгрии следует учитывать то, в какие времена это происходило. В октябре разгорелся ставший настоящим позором для Запада Суэцкий кризис, когда началась интервенция Великобритании и Франции, пытавшихся отбить у Египта Суэцкий канал, и одновременно Египет был атакован израильской армией. Хрущев тоже не стал особенно раздумывать, стоит ли применять силу против своих врагов. А на улицах Будапешта появился новый герой — Янош Сабо, создавший армию городских партизан. 27 октября поставленное в тяжелейшие условия советское командование совершило непоправимую ошибку — оно направило в центр города колонну танков.
Полковник Малетер со ста пятьюдесятью бойцами легко отразил атаку, на улице горели четыре танка, остальные отступили. Направленные в Будапешт представители кремлевского руководства Михаил Суслов и Анастас Микоян, к удивлению самих венгров, проявили уступчивость и согласились распустить секретную венгерскую службу и объявить амнистию всем повстанцам. Но Хрущев решил провести еще одну танковую атаку на позиции Малетера, и 50 советских бронемашин при поддержке пехоты ринулись вперед под ураганным огнем со всех сторон.
В этот страшный день погибли около 500 советских солдат. После двух с половиной часов битвы Хрущев согласился на прекращение огня.
Советские войска действительно начали покидать, не только Будапешт, но и вообще Венгрию.
Mаршал Жуков на президиуме ЦК КПСС заявил:
Главное, решить в Венгрии. Антисоветские настроения широки. Вывести войска из Будапешта, если потребуется — вывести из Венгрии. Для нас в военно-политическом отношении — урок.
Но венгры уже почувствовали себя победителями, и на улицах началась охота на всех, кого могли заподозрить в принадлежности к сторонникам прежнего режима. Достаточно было указать на человека и крикнуть: «Убийца!» — как толпа бросалась на него и линчевала. На осветительных столбах и прочих самодельных виселицах болтались трупы. На площадях, как в Средневековье, запылали костры.
Желая освободить всех незаконно по их мнению осужденных, повстанцы открыли тюрьмы. На свободу вышли более 13000 заключенных. Из них как минимум 10000 настоящие уголовники. Кошмар для Венгрии только начинался!
Надь безуспешно обращался к жителям города и страны с просьбой воздержаться от жестоких расправ над соотечественниками. Всю ночь Венгрия праздновала победу. Западные журналисты, освещавшие восстание, и представители спецслужб начали разъезжаться по домам. Но в Москву уже были отправлены фотографии живых факелов, повешенных и изуродованных людей, ликующих бойцов народного ополчения.
Любопытна реакция запада в данной ситуации. Позже, после подавления восстания у повстанцев было обнаружено огромное количество оружия западного производства. Некоторые ящики с оружием прибыли вместе с колоннами „Красного креста“ из Австрии. Но сейчас, когда советское правительство неожиданно решило вывести войска, на Западе совершенно не представляли, что им делать с этой маленькой страной, которая скоро превратится в бурлящий котел.
Вот что позже написал министр обороны ФРГ Ф. Й. Штраус:
„Сперва американцы внушают венграм надежду, а когда дело становится серьёзным, они бросают венгерский народ на произвол судьбы. Не могло идти речи о военном вмешательстве со стороны НАТО. Подавление венгерского народного восстания Красной Армией не рассматривалось как акция, затрагивающая интересы НАТО…“
США по дипломатическим каналам „намекнули“ Кремлю, что НАТО сохранит полный нейтралитет, какими бы методами не потушил СССР этот „венгерский пожар“.
И 31 октября Хрущёв на заседании Президиума ЦК КПСС объявляет:
Пересмотреть оценку, войска не выводить из Венгрии и Будапешта и проявить инициативу в наведении порядка в Венгрии. Если мы уйдём из Венгрии, это подбодрит американцев, англичан и французов империалистов. Они поймут это как нашу слабость и будут наступать.
Ответный удар был совершенно неожиданным для венгров — утром 4 ноября в Будапеште началась настоящая войсковая операция.
Надь сразу же бежал под защиту югославского посольства, позднее он был захвачен советским спецназом и казнен в 1958 году. Арестуют и повесят Яноша Сабо. Улицы города быстро опустели, жители спасались в убежищах. Советская армия взяла под контроль и провинциальные города. Революция закончилась. 6 ноября последние мятежники бежали на Запад. Тогда же из Москвы в Будапешт вернулся Янош Кадар, который будет править страной целых 32 года. И сейчас многие венгры вспоминают о том относительно спокойном времени с большой ностальгией.
